Драббл «Я хочу быть твоим котом»
Сплошная романтика с поцелуями
Автор chocoluckchipz
Иллюстрации от melbemol
Другие работы автора ТЫК
Переведено специально для сайта ladyblog.me
Я хочу быть твоим котом
Если бы он не знал ее лучше, то сказал бы, что она ждала его, открыв люк на балкон всего через несколько секунд после того, как он в него поцарапался.
“Адриан? Что ты здесь делаешь? Почему ты все еще кот?”
Никогда раньше его лапам не требовалось так много времени, чтобы превратиться в человеческие конечности.
Быстрее! У него оставалось не так много времени, и он хотел обнять ее и прижать к груди в последний раз. Мех постепенно исчезал с его тела, уступая место дизайнерской одежде, которая скоро ему больше не понадобится. Его пальцы вытянулись, руки вытянулись, ноги выпрямились. Как только он смог, Адриан заключил Маринетт в объятия, уткнувшись лицом в изгиб ее шеи.
Маринетт нерешительно обняла его в ответ. “Адриан? Что не так? Почему ты здесь? Почему ты все еще кошка? Поцелуй не сработал?»
Не в силах объяснить это даже самому себе, Адриан крепче прижал ее к себе. Решение, которое он принял совсем недавно, было спонтанным и неожиданным, но оно казалось таким естественным и совершенным, что в глубине души он не сомневался в его правильности.
“Адриан, пожалуйста, поговори со мной. Почему ты дрожишь? Неужели Кагами отвергла тебя?”
Он покачал головой. Он даже не пытался. Вся эта идея была ошибкой. Кагами не была той единственной. Между ними была только дружба, но он был слишком невежествен и наивен, чтобы понять это раньше. Он был слишком слепым, чтобы признать любовь, которую он годами питал к другой девушке. По крайней мере, до тех пор, пока он не увидел, как она уходит с его вечеринки по случаю дня рождения с другим.
“Адриан?”
“Я хочу быть твоим котом”, — прошептал он ей в шею. “Пожалуйста, прими меня”.
Маринетт оторвала его от себя, в шоке уставившись на него. «Адриан, нет! Ты не можешь этого сделать. Ты должен оставаться человеком. Возвращайся к Кагами, поцелуй её, как это принято у настоящих влюбленных, и сними свое проклятие. Ты не станешь разбрасываться своей жизнью на моих глазах! Я тебе этого не позволю!
Он покачал головой, в его глазах стояли слезы. Маринетт заботилась о нем. Возможно, не так, как он заботился о ней, но он бы это принял. Он предпочел бы короткую жизнь кота на попечении Маринетт любой другой возможности. “Слишком поздно”.
«Это не так!» — Маринетт высвободилась из его объятий, побежала обратно в свою комнату и принялась лихорадочно искать телефон. «Я позвоню Кагами и спрошу, где она. Ты подбежишь к ней, поцелуешь ее и останешься человеком, Адриан. День еще не закончился. У тебя еще есть немного времени”.
Восемь минут, если быть точным. Это все, что осталось Адриану. Он предпочел бы не тратить эти драгоценные минуты на решение, которое ему больше не нужно.
«Слишком поздно.» Догнав ее, Адриан схватил ее за руку, не сводя с нее пристального взгляда. «У меня ничего не получится, даже если я попытаюсь.»
Ее тело задрожало, когда она в отчаянии посмотрела на него, молча умоляя выслушать.
Губы Адриана изогнулись в улыбке. Он заправил выбившуюся прядь ей за ухо и прошептал: “Все в порядке. Я всегда знал, что это лишь небольшой шанс”.
Слезы брызнули из глаз Маринетт, когда она бросилась ему на грудь. Адриан обнял ее, наслаждаясь каждым мгновением, когда она была так близко.
Что бы он отдал сейчас за то, чтобы она ответила ему взаимностью? Чтобы его прежнее «я» скорее осознало свои чувства? Возможно, тогда у него был бы шанс, потому что сейчас все так и есть… Лука был отличным парнем, и Маринетт была бы счастлива с ним. Что касается Адриана… Адриан был бы рад стать ее котом.
«Ты идиот.» Она зарыдала, уткнувшись в его рубашку. «Почему ты не поцеловал ее? Мы все спланировали. Мы все подготовили! Место проведения, вечеринка. Мы оставили вас наедине. Все было готово! Тебе нужно было только попросить ее стать твоей девушкой и поцеловать ее. Вы любите друг друга, Адриан, так почему ты здесь? Ты должен быть с Кагами, избавляться от своего проклятия!»
Его хватка усилилась, глаза поймали мягкое свечение настенных часов в ее комнате.
Пять минут.
“Кагами — не моя настоящая любовь, Маринетт. Это бы не сработало. Она мне нравится, но я в нее не влюблен, и если у меня не будет выбора, кроме как остаться котом на всю оставшуюся жизнь, я хочу быть твоим”.
Ее глаза расширились, когда она посмотрела на него. «Но… Я думала… Ты сказал, что любишь ее!”
“Я тоже так думал. Я думал, что это любовь, но… сегодня вечером я был вынужден пересмотреть то, что я чувствую и к кому, и я понял, что был неправ. Дружба — это все, чем она когда-либо была. Мое сердце всегда принадлежало кому-то другому.»
“Кому-то другому? Кто? Мы все еще можем её найти?”
Он покачал головой. ”Теперь уже слишком поздно».
«Никогда не поздно!»
Он обхватил ее лицо ладонями, его взгляд был теплым и любящим, как луч утреннего солнца.
«Маринетт, все в порядке. Со мной все будет в порядке, как с кошкой, пока я твой. Ты примешь меня?”
Слезы текли по ее лицу, когда она подняла на него глаза, изо всех сил стараясь улыбнуться. “Я никогда тебя не выгоню, даже если буду зла на тебя за то, что ты разрушил свою жизнь. Все и так уже думают, что у меня есть кот, потому что ты так часто здесь околачиваешься.»
Адриан не смог сдержать смешка. Маринетт была единственной, не считая его родителей, кто знал о его несчастье. Она узнала об этом случайно в тот день, когда начала проходить практику в «Габриэле». Все, чего хотела Маринетт — это улучить минутку тишины во время обеда в заброшенной комнате в конце коридора. В результате она получила ничего не подозревающую, проклятую кошку, которая запрыгнула в окно указанной комнаты, думая, что это идеальное место для преображения. Когда Адриан заметил ее, было уже слишком поздно.
Полдня был человеком, полдня — котом. При рождении Адриан был проклят древним духом, разгневавшим его отца, и единственным выбором, который был у него в этом вопросе, была свобода выбирать, какие часы он проводит в той или иной форме, при условии, что часы были четными.
Поворотной датой был назначен его двадцать первый день рождения. Если он встретит свою настоящую любовь и поцелует ее в этот день, то освободится от проклятия. Если он поцелует кого-то другого, то станет её котом и не сможет уйти от этого человека до конца своих дней. Если ему не удастся никого поцеловать, его ждет жизнь бездомного животного на улицах Парижа.
Маринетт неожиданно проявила понимание. Она не убежала в ужасе и не попятилась от отвращения. Она предложила свою помощь. Она обняла его, и в ее объятиях не было жалости. Нет. Ее прикосновения были и остаются полными любви, поддержки и безоговорочного принятия.
С тех пор не проходило и дня, чтобы Адриан не навещал Маринетт, хотя в основном в образе кота. Это привнесло совершенно новое измерение в их отношения, потому что, хотя его разум оставался человеческим в кошачьем обличье, его инстинкты и чувства были совсем другими.
Когда Маринетт в первый раз погладила его, он пристрастился к ее прикосновениям. Когда она почесала его за ухом, он был готов продать душу за большее. И каждый раз, когда она позволяла ему, коту, спать в ее постели, свернувшись калачиком возле ее мягкого, теплого тела, Адриан умирал и возносился на небеса. Никакая человеческая жизнь с кем-либо другим не могла сравниться с тем, что у него могло быть с Маринетт. Даже будучи котом.
Еще две минуты, и начнется его новая жизнь.
«Если я осмелюсь…» Прошептал он, глядя в ее великолепные голубые глаза. “Я знаю, что я тебе не нравлюсь таким, но… Я хотел спросить, позволишь ли ты мне еще одну непристойность напоследок?»
Слезы текли по ее лицу, она не могла вымолвить ни слова, кроме как тихо прошептать его имя.
“Пожалуйста”, — умолял он. “Клянусь, я больше ни о чем тебя не попрошу. Я не хочу быть бездомным. Жизнь на улицах… Я это видел. Это… Я там долго не протяну. Пожалуйста, Маринетт. Сделай меня своим котом. Мне нравилось быть твоим котом последние несколько месяцев.»
“Дурачок, ты мог бы стать человеком, если бы только…”
Он покачал головой. “Тот, кого я люблю, не испытывает ко мне таких же чувств”.
“Откуда ты знаешь?”
Одна минута.
Адриан не мог больше медлить. Он хотел от Маринетт гораздо большего, но если бы все, что он мог иметь, — это быть ее котом, будь он проклят, если бы упустил этот шанс. Нерешительно он провел пальцами по ее щеке. «Это больше не имеет значения. Можно я поцелую тебя, Маринетт?»
Часы медленно отсчитывали секунды, а она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Прошло полминуты.
Она молчала.
Перешел ли он черту? Неужели у него не осталось ничего, кроме жизни бездомного животного?
”Идиот!» Маринетт притянула его к себе и без предупреждения прижалась губами к его губам.
Обожженный ее прикосновением, Адриан замер. Она прижалась ближе, и жаркий танец ее губ с его губами вернул его к реальности. Такой теплый, нежный и такой мягкий. Адриан не смог бы проигнорировать ее, даже если бы захотел. Он наклонил голову и притянул Маринетт ближе, углубляя поцелуй, не оставляя между ними ничего, даже дюйма пространства.
Она его. На следующие тридцать секунд эта девушка принадлежала ему.
Ее запах, ее тепло, ее хрупкая фигура. Он упивался ею так, как никогда больше не будет. Она отстранилась, чтобы перевести дыхание. Адриан не отпускал ее, покрывая поцелуями ее подбородок, шею и снова губы. У него оставалось всего несколько секунд. Он не мог тратить их впустую. Его тело уже трепетало от волшебства. Скоро он преобразится в последний раз, так что…
Еще один поцелуй. Еще одно прикосновение. Еще одно мгновение.
Прерывисто дыша, Маринетт снова отстранилась. Он притянул ее к себе. Он все еще был человеком. Еще оставалось время для еще одного поцелуя. Но она отказалась, обхватив его лицо руками.
“Адриан, подожди”.
“Еще один. Пожалуйста. Еще разок.»
Она сжала его щеки, прижавшись лбом к его лбу. «Уже за полночь.»
Это было «нет»? Он закрыл глаза, тая в ее прикосновениях. Он никогда не стал бы принуждать ее. Она и так дала ему больше, чем он заслуживал. «Спасибо. Я буду хорошим котом. Я обещаю.”
«Адриан» — прошептала Маринетт, не сводя с него глаз. “ Уже за полночь, а ты все еще человек.»
Должно быть, произошла ошибка. Адриан взглянул на настенные часы, и его глаза мгновенно расширились.
Три минуты первого ночи.
“Маринетт…” Его сердце учащенно забилось, глаза остановились на девушке в его объятиях. Означало ли это, что она…
“Я люблю тебя”, — прошептала она, ее улыбка дрогнула. “Я всегда любила тебя, Адриан. Я хотела сказать это тебе, но ты сказал, что любишь Кагами, поэтому я промолчала.”
Его зрение затуманилось, в горле образовался комок. Маринетт скрывала от него свои чувства, потому что он сказал, что любит другую? Но…
«Я думала, ты любишь Луку?»
Она покачала головой.
«Даже Лука знает, что я люблю тебя.»
Его губы растянулись в улыбке, Адриан притянул Маринетт ближе, крепко обхватив ее руками. С ее губ сорвался смешок, наполнив комнату светом.
Его. Эта чудесная, изумительная девушка была его и только его. Его настоящей любовью. Его Маринетт. Девушка, с которой он был готов начать остаток своей жизни котом, но был благословлен тем, чтобы быть рядом с ней как её мужчина.
