Когда Долг и Желание Встречаются. Глава 4 // Фанфик Леди Баг и Супер-Кот
Новая глава, ура!
Глава 4. День Святого Валентина. Часть 2
«Итак, давай разберемся», сказала Алья, откинувшись на спинку стула Маринетт и сомкнув пальцы. Рядом с ней на маленькой подушечке, которую сделала Маринетт, крепко спала Тикки, уже тысячу раз слышав эту историю. «Ты влюблена в Кота Нуара».
«Ты и так это знала», — простонала Маринетт, сидя на постели и прижимая подушку к груди, как пациент Фрейда. Она знала, что находилась примерно в трех шагах от истерики, и было бы разумно прилечь. Она готовилась к неизбежному срыву.
В последнее время она так редко делала умные вещи, что ей это было необходимо.
«Ты влюблена в Кота как Ледибаг уже несколько лет», — продолжила Алья, игнорируя Маринетт, продолжая перефразировать бессмысленные детали. Детали, из-за которых Маринетт хотелось задушиться этой самой подушкой.
Скорее всего, сделать это невозможно, но она никогда не отказывалась от испытаний.
«Да. Мы это уже выяснили», — ответила она сквозь стиснутые зубы, закрывая подушкой лицо.
«Но прошлой ночью ты его случайно поцеловала», — сказала Алья.
«Ага».
«Как Маринетт».
«Верно, сэр».
«А он подарил тебе розу и поцеловал в ответ».
«Именно так».
Похоже, Маринетт становилось хуже. Она за всю жизнь не разговаривала подобным образом.
«Понятно», — Алья несколько раз кивнула. Тот факт, что ее тон все время оставался спокойным, никак не помогал Маринетт. У нее в животе обосновалось чувство страха. Мерцание глаз Альи никогда не означало что-то хорошее, по крайней мере, по отношению к Маринетт.
«Понятно?! Это все, что ты можешь сказать? Я думала, что ты сейчас взбесишься, я имею в виду, я волнуюсь, но я ВСЕГДА волнуюсь. Ты не волнуешься и этим заставляешь меня волноваться сильнее! Не могла бы ты сойти с ума? Присоединяйся ко мне!» — говорила Маринетт, махая руками.
Алья ничего не сказала, она просто подняла бровь и скрестила ноги. «По крайней мере, она перестала перебирать пальцами», — хрипло подумала Маринетт.
После короткой паузы Алья, наконец, заговорила, но ее голос дрогнул и неестественно напрягся. «Во-первых, перестань говорить «волнуюсь», во-вторых, я не волнуюсь, потому что это самое смешное, что я слышала».
Она едва договорила предложение до конца, прежде чем согнуться и засмеяться.
Именно в этот момент Маринетт поняла, что Алья просто скрывала свой восторг, и она считала правильным поднять подушку с пола и швырнуть ее в свою «лучшую подругу навсегда».
К сожалению, Алья увернулась.
«Ладно тебе, это серьезно! Я ведь переживаю», — закричала Маринетт, скрестив руки на груди.
«А когда ты не переживаешь? Давай будем реалистами», — ответила рыжая, повертевшись в кресле и откидываясь назад, чтобы поправить свои волосы, глядя в небольшое зеркало. Это зрелище заставило Маринетт немного расслабиться. Алья так внимательно поправляла свои волосы, будто что-то обдумывала.
Убрав подушку, Маринетт снова упала. Когда ее спина коснулась мягкой кровати, она глубоко вздохнула, и весь страх и паника пропали. Осталась только усталость и неуверенность.
«Как я встречусь с ним?», — прошептала она. Она посмотрела в окно на полуденное яркое освещение, что являлось полной противоположностью ее чувствам. Интересно, где Кот Нуар?
Он думал о ней?
За эти годы Маринетт задавала себе этот вопрос больше раз, чем могла сосчитать. Но теперь все иначе. Теперь ей интересно, думает ли Кот о ней, о Маринетт, а не Ледибаг. Он вспоминал их поцелуй? Она – да. Она думала об этом всю ночь, пока усталость, наконец, не одолела ее, она проснулась поздно, замерзшая, желая чего-то, чего не понимала.
В течении многих лет она думала, что будет означать их поцелуй с Нуаром, не считая случая с Темным Купидоном, – она этого практически не помнила.
Грустные мысли покинули ее, когда она вспомнила прошлую ночь. Поцелуй был случайностью… сначала. Но момент, как Кот начал отвечать, она запомнила и проигрывала в голове раз за разом. Этот момент зажег в ней что-то дремлющее, и она почувствовала себя живой, эмоции вырвались на свободу, и их было не скрыть.
Она снова обдумала свой вопрос. Как, черт возьми, она может смотреть на него будучи Ледибаг, зная, что сделала, зная, что он не знает, что это она (Боже, это предложение просто убивает).
Ради всего святого, Маринетт, это был просто поцелуй, возьми себя в руки!
«Ты поймешь всё».
Голос Альи прозвучал сквозь световые года, настолько Маринетт застряла в своих мыслях. Она немного испуганно подпрыгнула, не заметив, как Алья подошла к ней. Алья провела рукой по ее волосам. Поправив свои короткие кудри, она сосредоточилась на шелковистых прядях Маринетт, заплетая маленькие косички, как в детстве на ночевках.
Маринетт позволила ей. Две идеально уложенные головы были лучше, чем одна.
«Думаю, тебе стоит поговорить с ним об этом. Как ты. А не Ледибаг», — предложила Алья, выплетая красные ленточки из волос Маринетт.
Фыркнув в ответ, Маринетт закатила глаза. Поговорить?
«Да, конечно, напишу ему просто, Алья. Хэштег «Балкон», — хихикнула она, чувствуя себя легче.
Отказавшись от косичек, Алья начала что-то вплетать в волосы Маринетт, немного ворча. «Отправь ему письмо фанатки, хотя я не так тебя воспитывала».
Они рассмеялись, наконец-то, нарушив мучительную тишину. Маринетт откинулась на спинку и думала, что делать. По правде говоря, у нее было не много вариантов. Она не могла поговорить с Котом, он вряд ли вернется, и она понятия не имела, кто он в реальной жизни. Если бы она поговорила с ним как Ледибаг, то раскрыла бы себя, поэтому она отодвинула эту идею в сторону.
На самом деле, это нельзя было никак назвать, кроме как чудо. Сумасшедшее расположение звезд, которое дало ей то, чего она хотела четыре года, и, вероятно, все, что ей позволили получить.
Она старалась не позволить разочарованию поглотить ее, но безрезультатно. Ей было больно.
Это знакомая боль, ведь речь шла о Коте, но теперь она стала еще больше.
«Вот. Готово, — отошла Алья, довольная своей работой и Маринетт встала. Подойдя к зеркалу, она немного наклонилась, чтобы рассмотреть свое отражение, — подобрала цвета для тебя и твоего любимого», — подразнила Алья, изогнув брови.
Маринетт снова кинула в нее подушку, почувствовав такое себе удовлетворение от этого.
По крайней мере, вечером идти в Игровой Клуб, хоть там сможет отвлечься.
******
Адриан был на грани нервного срыва.
Что было иронично, учитывая, что он вступил в Игровой Клуб, чтобы избежать этого.
«Я не могу это сделать, я никуда не пойду», — прошептал он, спрятавшись как трус в туалете этажом выше их места встречи.
«Не иди», — пожал плечами Плагг, развлекаясь разворачиванием туалетной бумаги.
«Не могу!» — ответил Адриан, в панике глядя на себя в зеркало. Его пальцы так сильно сжали края раковины, что костяшки побелели. «Ты с ума сошел?!»
«Тогда иди, — без особого интереса ответил Плагг. — Честно, парень, что мне надо сказать, чтобы ты меня быстрее покормил?»
Громкий стон из горла Адриана был настолько отчаянным по своей природе, что он боялся, что из-за него начнутся слухи о призраке, гуляющем по зданию. Он оперся на локти, закрыв лицо руками.
Глупый. Он был таким, таким глупым. И безрассудным! Совершенно безрассудным. О чем он думал?!
Хотя это того стоило, подумала маленькая, неконтролируемая часть его. Адриан подавил ее в одно мгновение. В конце концов, не было времени думать о трепетании в груди, о приятном чувстве в животе. Теперь настало время столкнуться с последствиями его действий. Его невероятно глупых, совершенно идиотских действий.
Хотя одна его часть загорелась при воспоминаниях о губах Маринетт на его собственных, другая часть чувствовала стыд. Ему казалось, что он обманывает ее. Конечно, он никогда этого не хотел. Его план был прост. Оставить розу на балконе, чтобы она ее нашла. Она бы никогда не узнала, от кого это, и была бы счастлива подарку от тайного поклонника. Очевидно, что все пошло не так, как он планировал, хотя стоило это предвидеть.
Когда все пошло не по плану?
Он должен был извиниться перед ней, что он и собирался сделать. Но для этого Адриану нужно было притворяться, лгать Маринетт. Девушке, которую любит. Ему нужно было действовать так, как будто он не слышал ее мягкого вздоха, не ощущал тепло ее кожи и вкус ее вишневых губ. Он должен был притворяться, вести себя так, как будто этого никогда не было.
Ему пришлось притворяться, хотя он отчаянно не хотел.
От мыли о том, чтобы быть ненастоящим, у него болела голова, и он набрал в ладони холодной воды и выплеснул ее на лицо, чтобы прийти в чувства.
Это не сработало, но было немного лучше.
Когда он вошел в Игровой Клуб, Плагг спрятался в карман пиджака, и он увидел, что Маринетт разговаривает с ребятами. Он едва мог смотреть на нее, скудный проблеск, который он получил через весь кабинет, заставил его сердце биться так, будто оно сейчас выпрыгнет и побежит.
Не желая выглядеть подозрительно, он пошел к столу, где Нино подключал консоль к Марио Карт.
Марио Карт… Маринетт… Команда… Рядом друг с другом… О, нет…
«Привет, бро!» — пролепетал Нино, протягивая Адриану кулак, явно не замечая, как вся кровь прилилась к лицу. «Все нормально?»
«П-привет! Все отлично!». Первая ложь этого вечера. Как он мог забыть о ночи Марио Карт? Что еще более важно, как теперь пережить вечер? Сидеть рядом с Маринетт, наблюдать, как она высовывает кончик языка, сосредотачиваясь, как она всегда делает?? Как он сможет сосредоточиться на чем-либо, зная, насколько он был близок к этому языку прошлой ночью?
Вырасти, Адриан! Ты не какой-то там возбужденный подросток, и Маринетт не приз, который нужно получить. Уважай ее!
Если Нино и думал, что Адриан ведет себя странно, то не показывал этого. Они непринужденно болтали, Адриан помогал устанавливать консоль. Сосредоточение на такой сложной задаче творило чудеса. Он почти стал чувствовать себя нормально. Почти.
Конечно, как только он начал успокаиваться, Маринетт похлопала его по плечу.
Если бы его ударили током силой в 1.21 гигаватта, его реакция была бы примерно такой же. Если бы он был сейчас Котом Нуаром, его суперсилы могли бы снести потолок.
«А-Адриан? — Маринетт наклонила голову, ошеломленная его испуганным криком. — С тобой все в порядке?»
Адриан ладонью сжал свою грудь, пальцами впиваясь в свою толстовку, будто это могло бы успокоить безумное биение сердца.
Потому что она была там, прямо перед ним. Маринетт. Девушка, которую он поцеловал прошлой ночью.
Его глаза опустились на ее губы, прежде чем он смог прийти в себя.
«Адриан?»
Во второй раз ее голос пронзил его затуманенный разум и внутри него что-то щелкнуло. Это было, как если бы он был персонажем фильма, когда играют в замедленном темпе, а теперь — в ускоренном режиме.
«Хээй!» — крикнул он громче, чем хотел, и некоторые на него обернулись. Он посмотрел ей в глаза и старался не переводить взгляд на ее губы. «Маринетт. Это мой друг – Маринетт! Мой хороший друг, я в порядке. А как ты? Ты в порядке-порядке? Да, я в порядке, друг. Как твои дела? Как провела День Святого Валентина?»
КАКОГО?! Мозг Адриана заработал слишком поздно, но начал орать на него. Почему ты спросил об этом? ЗАЧЕМ?! Ты знаешь, как она его провела! ТЫ БЫЛ ТАМ.
Маринетт смутилась, и это доказывало, насколько он далеко зашел, что ему кажется это очаровательным.
Она краснеет.
«Эмм», — она покраснела, не зная, что сказать, и Адриан не мог ее винить за это. Это казалось безумным даже для него, он спросил ее о слишком личном. На самом деле, он был удивлен, что она не разозлилась. С другой стороны, она думает, что он не в курсе о ее встрече с Котом Нуаром. Его слова для нее были невинными.
С каждым сказанным словом Адриану был все хуже и хуже.
(Это плохо, что он почувствовал небольшую гордость за ее смущение? Наверное. Но ему все равно прямая дорога в ад, так что можно было и немного насладиться.)
Заправив волосы за ухо, Маринетт озадаченно глянула на Нино, которого мог видеть Адриан боковым зрением.
Но ему было все равно.
Потому что он только что заметил ее прическу. Вернее, то, что было вплетено в волосы.
На месте привычных красных ленточек были две зеленые. Ярко зеленые. Цвет Кота Нуара.
Его мозг сломался.
«Я тоже в порядке-порядке».
Маринетт передразнила его. Она улыбалась, в ее волосах были зеленые ленточки, и Адриан хотел УМЕРЕТЬ.
«Хорошо! Это хорошо!»
Отлично. Он всегда хотел умереть, звуча как задушенный мангуст.
К счастью, Маринетт сжалилась над ним и помахала джойстиком перед его лицом, предлагая место в первом соревновании вечера. Он вздохнул, немного расслабившись, лишь немного. Игры — это хорошо. Это было желанным отвлечением, чтобы не сидеть рядом с ней. (Кого он обманывает? Конечно, он сядет рядом с ней). Он сможет сосредоточиться на игре и, хоть ненадолго забыть о зеленых лентах Маринетт, они ведь ничего не значат.
Мысль о том, чтобы увидеться с ней этой ночью и извиниться, казалась очень опасной. Но он должен был это сделать. Все таки он ее друг. Пусть это все, на что он может надеяться.
Нино все еще не закончил настройку, и несколько других участников пошли ему помогать, чтобы поскорее начать игру. В результате, Адриан остался с Маринетт один на один.
Они сели на пол, рядом друг с другом, держа в руках джойстики. Их плечи соприкасались, как всегда.
Адриан сглотнул, желая надеть футболку, вместо этого шерстяного чудовища.
Он был абсолютно уверен, что эффектно проиграет.
Его опасения подтвердились, когда позже тем же вечером колено Маринетт задело его собственное и его Донки Конг упал с Радужной Дороги.
Это будет долгая ночь.
*****
В пятнадцатый раз за вечер Маринетт назвала себя идиоткой.
Потому что она была идиоткой, которая стоит на балконе, которая надеется, что молния ударит в одно место дважды, которая следует своему сердцу.
Укутавшись в свой кардиган, она смотрела на горизонт. Холодный февральский воздух был ничем по сравнению с горечью, которую она ощущала, словно осколок в груди. Горечь ее удачи, ее решений, ее собственных чувств.
Маринетт поблагодарила звезды за то, что было, по крайней мере, не так холодно, как обычно. Она была благодарна, что у нее осталась хоть капля достоинства – она не замерзла до смерти в тщетной надежде, что Кот Нуар снова появится.
Она коснулась пальцами своих губ и вспомнила.
Злая сама на себя, Маринетт покачала головой, будто это могло изгнать все нежелательные воспоминания. Честно говоря, она вела себя как безумная, глупая шестнадцатилетняя девочка! Снова?! Это отчаянно, навязчиво..
И полностью в ее характере.
Ей нужен перерыв. Передышка от ее собственных эмоций по отношению к парню в черной маске, человеку, которому принадлежит ее сердце дольше, чем она могла признаться.
Сунув руки в карманы, Маринетт испустила последний разочарованный вздох, затем развернулась на пятках и направилась обратно в свою комнату. Может, ее комната не будет таким сильным напоминанием и спасет ее от мучений.
Но, как обычно, у судьбы другие планы.
Потому что внезапно Кот Нуар оказался на балконе.
Шок от увиденного заставил Маринетт споткнуться о вазон.
«Вооу!» — крикнул Кот, бросаясь вперед, чтобы поймать ее. Одна рука сжала ее запястье, а другая прижалась к ее спине, притягивая ее к себе.
На мгновение они оба замерли. Пальцы Кота растянулись по ее спине, и Маринетт почувствовала, как когти его перчаток нежно царапают ткань кардигана. Непроизвольная дрожь пробежала по ее коже.
Глаза Кота расширились, и он неловким движением отпустил Маринетт из полуобъятий, отводя от нее взгляд. «Извини, -пробормотал он, почесывая затылок. — Прости, я не хотел тебя напугать. Думаю, это у меня плохая привычка».
Плохая привычка, да? У Маринетт тоже была такая.
Образовавшаяся тишина была такой неудобной и невыносимой. Она была наполнена воспоминаниями о прошлой ночи, они эхом отдавались в их умах, будто они стояли в пустом кинотеатре, наблюдая за своими ошибками на большом экране.
Потому что это была ошибка… не так ли? Она не хотела его целовать, он, вероятно, жалел о том, что ответил. Вот почему он здесь, – в этом она была уверена. Думать, что он здесь по какой-то другой причине, значит, вновь разбивать себе сердце.
Но, о Боже, это не было ошибкой. Не для нее. Она никогда так не считала.
Наконец, Маринетт больше не могла молчать. Глубоко вдохнув, она улыбнулась, положив руку себе на бедро.
«Без розы сегодня?»
Кошачьи ушки дернулись. Он посмотрел на нее озадаченным, хмурым взглядом прежде, чем понял, что она дразнится. Что-то темное сверкнуло в его глазах, и Маринетт забыла, как дышать. Этот взгляд исчез прежде, чем Маринетт что-то успела понять, и она увидела, как он улыбнулся ей в ответ.
«Э-э-э-э. Нет. Это, я имею в виду, к сожалению, нет, — ответил он. — Но у меня есть кое-что гораздо более важное».
«О, правда?» — пискнула Маринетт, внутренне сжимаясь от того, как глупо она звучала. Она хотела, чтобы ее голос был чувственным и немного дразнящим, а вместо этого она звучала так, будто вдохнула тонну гелия. Покашляв, она попыталась снова, она изогнула бровь, просто радуясь тому, что он там. Кот Нуар был там. Он вернулся. «И что же?»
«Извинение».
Кровь Маринетт похолодела.
«Прошлой ночью», — продолжил Кот, переминаясь с ноги на ногу, совершенно не осознавая, как тело, ум и сердце Маринетт вместе остановились. «Я чувствую, что произвел ужасное впечатление. Я… ну, я не из тех парней, которые делают… то, что я сделал».
Из глубины отчаяния и паники Маринетт почувствовала слабые намеки на замешательство. Она зацепилась за это. Путаница была лучше, чем отказ.
«Что ты имеешь в виду?», — спросила она, ее голос был слаб и уязвим.
«Ну, я на самом деле не плейбой или что-то в этом роде, несмотря на то, что обо мне пишут СМИ. Я не целую незнакомок на балконах. Думаю, я не хотел, чтобы у тебя сложилось неправильно мнение обо мне».
Когда Маринетт опустила голову, Кот почувствовал, как волна сожаления нахлынула на него. Он практиковал эту речь снова и снова, но этого было недостаточно, чтобы полностью объясниться, не раскрывая ей, что он Адриан Агрест и что лгал ей все время. Он слишком боялся последствий, поэтому ему нужно покончить с этим прямо сейчас, прежде чем он причинит ей боль.
Черт возьми, он так близко подобрался. Так близко к знанию, что у них могло бы быть, кем они могли быть.
Но это фантастика. Кот Нуар был большой его частью, но это не все. Человек, которым он является под маской, был заперт от Маринетт, был отдельным в ее глазах.
Кого он обманывает? Они не могут быть вместе. Не так.
Он должен был стараться изо всех сил как Адриан, и если бы она его отвергла, он просто собрал бы осколки разбитого сердца. Он должен уважать ее, быть ее другом, двигаться дальше и, конечно же, не использовать статус героя Кота Нуара, чтобы она полюбила его. Она заслуживает лучшего, заслуживает мир, даже если он не тот, кто даст ей его.
Вот почему он должен уйти. Прямо сейчас. Быть здесь, быть так близко к ней разрушало его решимость. От каждого милого жеста, который она делала, он был на шаг ближе к проклятию. Ему нужно уйти прежде, чем он скажет или сделает что-то, о чем пожалеет, прежде, чем его принципы унесет ветром.
«Это был День Святого Валентина. Я полагаю… легко поддаться романтике этого дня, верно?», — сказала Маринетт. Она улыбалась, но блеск в ее глазах погас. Еще раз внимание Кота было обращено к ленточкам в ее волосах, когда она поправляла пряди. Он не мог заставить себя говорить. «Но, если честно, я тоже беспокоюсь, что ты увидел меня в плохом свете. Я не из тех девушек, которые целуют знаменитостей, и, конечно же, не из тех, кто болтает об этом с прессой».
«Я никогда не думал так…», — произнес он, сглотнув, немного блеска вернулось в глаза Маринетт. Ее щеки порозовели.
Кот чувствовал, как его когти впиваются в ладони.
«Ну… это облегчение. Я имею в виду, я всегда восхищалась тобой, -Маринетт говорила немного запинаясь. — Знаешь, ты однажды спас меня от акумы. Ты не запомнил меня, скорее всего, это было несколько лет назад, но я всегда помнила об этом».
Кот почувствовал, будто слова Маринетт физически поразили его.
Он спас ее? Он спас Маринетт? И не запомнил ее?!
«Хотел бы я запомнить тебя», — сказал он. Остальные его желания остались невысказанными.
Кот внутри весь съежился.
«Я бы тоже этого хотела», — призналась Маринетт.
Рука Кота была почти на полпути к Маринетт, но он быстро одернул ее назад, его сердце бешено колотилось, разум кричал, чтобы он ушел. Его тянуло к ней. Это было опасно, и ему нужно уйти.
«Не люблю быть молоком, но мне нужно убегать», — засмеялся он фальшиво, это был, вероятно, его худший каламбур.
Маринетт ничего не сказала, но посмеялась.
Может, и она ведет себя смешно, но он такой же. Может быть, поэтому она так сильно его любила.
Она наблюдала, как он подошел к краю балкона, и что-то зашевелилось в ней, чувства, которые вспыхнули при их поцелуе, и ее рука потянулась к его плечу.
«Кот?», — ее голос был мягким, она пыталась вспомнить, как дышать. Она не могла позволить ему уйти так, она была так близко. «Как насчет… последнего поцелуя?».
Кот застыл как статуя. Его рот приоткрылся, и Маринетт запаниковала.
«Я имею в виду, — поправила она себя, чувствуя, как горит ее лицо. — Я имею в виду, извини, это было так глупо. Просто мне, мне понравился тот поцелуй, и я подумала, я не знаю, что я думала, но я хотела…»
Его губы прижались к ее губам, и слова Маринетт были потеряны навсегда.
Кот поцеловал ее, решительно и так властно; в этот момент она принадлежит ему, он одержим ею, она ему нужна. Его руки гуляли по ее спине, не находя себе место. Они прижимались друг к другу. Пальцы Маринетт сжали его затылок и вплелись в его волосы, притягивая его ближе.
Как будто ему нужен повод приблизиться к ней.
Их пара отстранилась, чтобы вдохнуть воздух, а затем их губы вновь соединились, так как ни один из них не мог устоять. Пальцы Кота обхватили ее бедра, его темная часть ликовала, когда он услышал приглушенный стон из уст Маринетт.
Они отошли назад, и Кот прижал ее к стене, руки бродили по ее телу, он старался не заходить далеко, всегда прислушивался к ее реакции. По нему пробежало желание, потребность угодить ей, заставить ее стонать, но не заходя слишком далеко.
Она чувствовала его дрожь, его осторожность. Убрав руки от его волос, она обхватила колокольчик и потянула к себе, целуя его шею.
Коту было трудно не потерять сознание от этого, но потом она качнула слегка бедрами, чтобы между ними не было расстояния, он был совершенно уверен, что умер и возродился на месте.
В голове поселилась опасность, но он это игнорировал, откидывая голову назад. Она снова выгнулась, противодействуя его движениям, прижимаясь к нему, и он просто задохнулся.
Это было слишком правильно, слишком прекрасно…почти…знакомо.
«Опасно», подумал он, когда коснулся языком ее губ.
«Опасно», подумал он, когда ее рот приоткрылся, и она наградила его еще одним приглушенным стоном.
«Стой. Остановись, пока можешь», он умолял себя, когда руки Маринетт обвились вокруг его плеч, ее ногти царапали его шею.
Он не остановился.
Казалось, их поцелуй длился часами: страсть переходила от взрывной силы к чувственности, которая была такой правильной, ни один из них не мог прийти в себя.
Прошло много времени, прежде чем Кот смог заставить себя отстраниться и перестать целовать ее. Это было захватывающе, опьяняюще и полно надежд. В течении нескольких месяцев его сердце голодало, тосковало и мечтало о ней, теперь это стало реальностью. Их поцелуи были настоящими, их чувства были настоящими.
«Могу ли я увидеть тебя завтра вечером, принцесса?», — тихо спросил он.
Была пауза, они ступали по тонкому льду, льду, который скрипел под ногами.
«Да», — выдохнула она, и лед сломался, погрузив их обоих в неизвестные глубины.
_________________________________
UPD. По поводу продолжения. ЛедиБлог не просто берет этот фанфик откуда-то, нам присылает переводчик. И скорость зависит от его работы. Приятного ожидания!
