Фанфик «Герои на каникулах-3. Глава 17»
«…герои – птицы слишком высокого полёта, чтоб обижаться на (такие) глупости»
Автор Гайвер Биоморф
Книга 1 «Маленькие кошмары»
Часть 1. Главы 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
Часть 2. Главы 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
Часть 3. Главы 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16
XVII
Сказке не конец
Оттолкнувшись от каменного дна, Рена Руж, показательно плавно и изящно, выплыла над водной гладью, раздвигая листья и чуть мерцающие в полумраке цветы кувшинок. И тряхнула кудрями, смахивая бриллианты капелек.
Рассвет, тем же непостижимым образом, уже проникал под сень Семигранного Купола, освещая мощь витых колонн и красоту дикого сада. Но вот оценить «выход Афродиты» в лице рыжей героини было некому. Так что, поболтавшись немного в искристой воде, та выбралась на корень и осмотрела себя.
Костюм на месте ранения не восстановился и роль бинта не спешил выполнять. Но сам порез уже не кровоточил и потихоньку затягивался. Купание же вовсе унесло боль, наполняя новой силой, как после трансформации.
— Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв.
Изнывая от мелких своих катастроф.
Детям вечно досаден
Их возраст и быт.
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид!
Но одежды латали
Нам матери в срок –
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.*
— Ни разу не скаламбурил? – прищурилась Лисица, глядя наверх. – Кажется, дело серьёзное.
И полезла по древесному хитросплетению, мимо балкона второго яруса, мимо спящего хозяина, туда, где, оправдывая название, центральная колонна разбегалась к уже близкому своду семью столь же могучими ветвями-стропилами.
С прежней безмятежностью встречал новое утро цветущий сад. Манили неизвестностью затянутые «гардинами» вьющихся стебельков проходы в стенах. Но голос напарника доносился не из их таинства, а именно с этой заоблачной (учитывая сгущающуюся тёплую дымку) высоты.
— Липли волосы нам на вспотевшие лбы
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой,
Тайну слова «приказ»,
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
Вспомнилось, как едва ли не «наступая на хвосты» собственным духам разрушения, из дождливого мрака крылатым демоном спикировал Кот Нуар. Словно мало было удивить напарниц тёмным аналогом Чудесного Исцеления, он и впрямь дополнил костюм парой драконьих крыльев, неоновой подсветкой вдоль боков и прозрачным забралом поверх маски, как на шлеме лётчика.
Конечно, Ким в своём интервью что-то заливал про геройские гидрокостюмы, в коих рассекали его спасители, когда Париж оказался затоплен, но чтоб такое…
Впрочем, тогда было не до расспросов. Приняв раненую с рук на руки, Птеро-Кот без слов опять взмыл в небо, лишь встревожено обернувшись.
«Доберусь» – кивком заверила его Рена, кривовато улыбаясь. Потом (уже откровенно хихикая) приложила к собственной ране листья подорожника, обернула сверху шлейфом хвоста, зачем-то подобрала красный диск соратницы и тоже поковыляла в направлении Шантийского Нотр-Дама. Надо будет взять за шкирку Триккс и расспросить, какие ещё возможности даёт талисман…
Только в грёзы нельзя насовсем убежать.
Краткий век у забав – столько боли вокруг.
Попытайся ладони у мёртвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев,
Что почём, что почём!
Разберись, кто ты – трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы!
Аля вздохнула. Конечно, она тоже переживала и боялась за напарницу. Хоть и не подавала виду даже самой себе. Ужас последнего боя – от лицезрения скелетов-воинов из древней легенды, до шока мгновенно упавшего в пятки сердца, когда задели ЛедиБаг – даже живой водой смыть не получилось. На поверку геройство оказалось куда серьёзнее увлекательной игры на минималке. И самым страшным в этой игре были не собственные шишки. Теперь девушка понимала Нуара, столько раз жертвовавшего собой, уважала его умение оставаться весёлым шутником… и в полной мере осознавала смысл тайны личности – в том числе друг от друга.
И решительно влезла по лианам в широкую чашу-гнездо, образованную основаниями разбегавшихся ветвей.
— И когда рядом рухнет израненный друг.
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя.
И когда ты без кожи останешься вдруг,
Оттого что убили его – не тебя.
Ты поймёшь, что узнал,
Отличил, отыскал.
По оскалу забрал –
Это смерти оскал!
Ложь и зло – погляди,
Как их лица грубы!
И всегда позади
Вороньё и гробы!..
— Ну хватит нагнетать, — с улыбкой взяла разошедшегося юношу за плечо Лиса. – Неужели ты думаешь, что технология аладао не совершит чудо? Тем более, медицинского направления.
«Технология» и впрямь впечатляла. Круглый древесный зал, побольше прихожей, заполненный тёплым, влажным, настоянным на лесных ароматах маревом, заставлял вспомнить ванную комнату. И окончательно потерять ощущение реальности между небом, землёй, внешним миром по ту сторону купола и здешней тайной. Посередине, продолжая разбегаться веточками в крону-потолок, высилась изрядно похудевшая, но всё ещё внушительная плетёная колонна. От её основания наклонно расходились семь трудноописуемых образований, похожих на такие же плетёные замшелые лодки. Или саркофаги, накрытые полупрозрачными крышками-лепестками. И, судя по длине, рассчитанные на кого-то под стать высоте здешних коридоров…
Под одной такой крышкой, ближе к приподнятому изголовью, смутно различалось нечто красное в обрамлении перетекающих огоньков. Рядом, на усыпанном листвой «полу», сидел Кот Нуар, сжимая в руках оружие любимой.
— А вдруг нет, — с сомнением огляделся он. Неведомое творение радовало глаз больше лаборатории Граккхаза, но сходство всё же угадывалось. – Смотритель ведь говорил, что видит героев как мы впервые. А я сомневаюсь, что эти штуки вообще предназначены для людей. Да и сколько они пылятся тут без дела? Тыщу лет или больше? – он вздохнул, понимая, что лишь снова себя накручивает, и провёл ладонью по глянцевито-мягкой, как лист, поверхности, отозвавшейся переливами ауры. – А вдруг миледи превратится в химеру. Конечно, это не значит, что я перестану её любить…
— Не успел познакомиться с «внеземной цивилизацией», а уже критикуешь?
— Ээээ, нет… — натянуто улыбнулся Нуар. – Просто волнуюсь.
— Ну-ну.
— Не идёт из головы мысль – а если б мы так удачно не разведали поблизости обитель аладао? Если б не было в нём этих регенераторов или не зацепилась моя кошачья интуиция именно за «чердак» Семигранного Купола? Что было бы, стань наградой за приключения и победу не надежда – а лишь отчаяние?! Вспомнились тут опять фанатские поделки про героев. Даже не обязательно про нас. И няубольший отклик собирали те, где герои или вот так трагически гибнут, или доживают век несчастными, или сами морально скатываются. Даже Бражник как-то обмолвился: вот не справимся разок – кого-то не спасём, что-то не восстановим – и те, кто нас славят, нас же возненавидят. Помнишь, как мой двойник украл картину из музея? И вся полиция радостно кинулась ловить «мнимого героя». Зато самого Бражника многие считают крутым, и поклонников у него тоже хватает. Видела б ты, какими беспомощными, безмозглыми, слезливыми идиотами оказываемся мы иной раз рядом с ним на страницах тех самых фанатских поделок!..
— Видела, Котик, видела. Каюсь, было время, когда читая такую историю, — Рена обвела жестом зал, подразумевая пережитое приключение, — начала бы ворчать: «ну вот, опять героя спасли в распоследний момент, притянули за уши глупый хеппи-энд…» Потом меня увлекла Маджестия. Немного растолковала, что такое хорошо и что такое плохо. Потом ей на смену пришли вы. Только по секрету – вы круче Маджестии. Как раз тем, что не умеете двигать небоскрёбы и ловить межконтинентальные ракеты голыми руками. Но сражаетесь за правое дело всё равно. Теперь вот на своей шкуре почувствовала, каково это, — девушка потёрла бок.
— Кстати… — запоздало вспомнил о вежливости Нуар.
— До свадьбы заживёт, — отмахнулась она. – В общем, одна подруга как-то спрашивала о том же. Зачем, мол, писать всякие гадости про любимых героев? Тогда я засмеялась и ответила, что герои – птицы слишком высокого полёта, чтоб обижаться на такие глупости. Теперь понимаю, что печальные сказки тоже иногда нужны. Потому как злость и возмущение – неплохой мотиватор. И глядя, как с героями поступают несправедливо, хочется встать и эту самую несправедливость устранить. Или хотя бы за собой не допустить. Да и положительные качества злодеев отрицать глупо, если уж есть. Лучше поучиться у них этим качествам. А вот сказки, манящие крутизной зла, возводящие в моду аморальность и путающие свободу с безнаказанностью – это реально нехорошо. За такие иногда стоит не по геройски делать а-та-та.
Нуар буквально рухнул от смеха, снова приваливаясь спиной к био-капсуле. Рена села рядом, чувствуя, как эфемерное тепло даже сквозь древесную стенку дотягивается до её ранения.
— Вот подрастём мы, заматереем, — «размечталась» она, — ты станешь суровым брутальным кошаком. Отважно повергающим чудовищ, но не стесняющимся устраивать и простому народу такое а-та-та. Или требовать награды за геройство. Или заявить: «разберётесь сами, а мы каждый нос утирать не подписывались»
— Да-да, я тоже об этом думал. И что-то не хочется мне таким становиться.
— Ну, короче, следить, чтоб не садились на шею. Зато ЛедиБаг на этаком фоне будет сущим ангелом. Её станут уважать за мудрость, великодушие, доброту – и похабных сказочек уже сами сочинять не захотят. Кнут и пряник, добрый полицейский – злой полицейский. Насколько я понимаю, по такому принципу и должен работать ваш инь-янь-союз.
— Ну, может.
— Глядишь, и мне работа найдётся. Секретным агентом каким. Буду развивать навык Маски… Короче, как сложится.
— Главное, знать меру и не лезть во власть.
— Точно! Ну а до тех пор – будем милыми, смелыми, немножко бестолковыми сказочными героями, которые подают пример всем верящим в чудо. И плевать хотели с Эйфелевой башни на всякие злые языки.
— Хм, где-то я такое уже слышал…
— Я тоже. Прямо с той же Эйфелевой башни.
— Ёшкин кот! – схватился за голову паренёк, будто силясь закрыть глаза ушами.
— Значит, надо постараться, чтоб у этой сказки, назло всем, был счастливый финал, — раздалось сверху. – И мораль, что чудеса творит не магия – а дружба, доверие, взаимовыручка, да, может быть, самая капелька удачи, даруемая верой в чудо. Незаметно позволяющая выбраться из любой передряги, как теперь. Чтоб не стыдно было рассказать эту сказку своим внукам.
Оба философа подскочили, как ужаленные. Крышка регенератора над ними многослойно развернулась диковинным цветком, а ЛедиБаг, опираясь на бортик, с улыбкой смотрела на друзей.
— Миледи!!! – под руки выхватил её напарник, кружа по залу, рискуя споткнуться о корни и вывалиться за борт. – Как ты? Нигде не болит? Сила талисмана не исказилась? Кристаллов жизни не выросло?..
Поставив на ноги и не думая, как это выглядит со стороны, обнял, убеждаясь, что соратница невредима, провёл по щеке, проверяя, не химерная ли это плоть, в упор заглянул в глаза… И оба оглянулись на характерные тихие щелчки. Неисправимая журналистка опять включила зеркальце, «покадрово» фотографируя трогательную сцену.
— Эмм, Котик, спасибо, конечно, что доставил меня сюда… — мягко отстранила его ЛедиБаг.
— А с чего ты взяла, что это был я? – старательно изобразил тот деловитую непринуждённость. – Может, это Рена Руж, пока я кормил своего обжору-квами, притащила тебя в храм жизни, лисьим чутьём отыскав медотсек.
— Ладно. Но ты тоже отличился, — в свою очередь изобразила строгую подозрительность Леди. – Это что вообще было за светопреставление? Всех гомункулов как Катаклизмом снесло!
— Ну, я тут подумал – Счастливый Шанс создаёт предмет, чтобы, одолев с его помощью злодея, восстановить разрушенное. Катаклизм уничтожает предмет… и всё? Может и у этого есть продолжение, раз уж наши талисманы равнозначны?
— Круто! – подтянула Лисица. – А я что-то подобное тоже могу?
— Ты лучше фотки мне скинь… — шепнул Кот, пока спасённая героиня заглядывала за край, явно вспомнив о не совсем ещё твёрдых ногах. – И видео под дубом тоже.
— Я это слышала!
— Вот теперь узнаю свою леди. А то сама, как киборг-убийца стала. Нет, конечно, было круто, но кажется, это мне распределили роль «злого полицейского»…
Так, болтая и смеясь, спустились в большой зал. Божья Коровка пролетела на торжественно вручённом ей буксире к утолщению центральной колонны и обняла подходящий стебель под замшелым козырьком.
— Спасибо вам, милый Смотритель. За всё, за всё! Сейчас мы просто дети – но надеемся когда-нибудь дорасти до вашей мудрости и по праву заслужить вход под Семигранный Купол.
Аладао не ответил. Жизнесфера осталась под неподвижными лозами. Но в сознании всех троих появилась мысль, уже высказанная мастером Фу: «мудрость не мерится возрастом. Мудрость – это состояние души»
______________
* Здесь бы прозвучать чему-нибудь типа «котик плачет и грустит без своей леди»… но автора понесло окончательно! : ) Ну а Высоцкий и в представлении не нуждается.
ПРОДОЛЖЕНИЕ (05.05.21 в 17:00 по мск)
